|
Черт (черт, от черный) -
термин употребляемый народом, как родовое название, для обозначения всякого
рода злых духов старинной дохристианской веры, а также в смысле христианского
образа сатаны, дьявола, искусителя и врага рода человеческого ("нечистая
сила"). В обоих этих значениях, генетически связанных между собой
и переживших целую эволюцию, фигура и идея Ч. проходит через историю всех
религий, начиная с самых первобытных. Начало этой идеи кроется в самых
ранних стадиях человеческого мышления. Еще задолго до возникновения каких
бы то ни было религиозных идей, в уме первобытного человека, под влиянием
опыта, сложилось представление о двух категориях явлений и деятелей окружающей
его среды: одних - благоприятных и полезных для него, других - вредных,
страшных, гибельных. С возникновением анимизма, одухотворявшего явления
и объекты неодушевленной природы и наделявшего их психикой и волей человека,
указанные две категории явлений и живых деятелей природы обращаются в
категории высших существ, с одной стороны добрых, т. е. сознательно благодетельствующих
человеку. и злых, т, е. сознательно ему вредящих и несущих гибель. В природе,
действительно, немало явлений, заставляющих первобытного человека, не
поднявшегося до понимания ее законов, видеть во всех явлениях, близко
его затрагивающих, результат целесообразной воли разумных существ, вызывающих
эти явления. Рыбы, являющиеся в определенные сезоны, без чего на севере
человек не мог бы существовать, гигантские плодовые деревья тропических
стран, дающие человеку пищу и кров, бушующее море, выбрасывающее на берег
съедобные водоросли, моллюски и даже огромных животных, и масса тому подобных
явлений вызывают представление о добрых. божествах, сознательно благодетельствующих
ему. С другой стороны первобытный человек не может себе представить, напр.,
чтобы близкий ему человек, которого он только что видел здоровым и бодрым,
вдруг стал корчиться от боли или пал бездыханным трупом, без того, чтобы
тут в дело не вмешалось могучее злое существо, сознательно злоумышляющее
против него. Точно также должны ему рисоваться грозные явления природы
- грозы, бури, наводнения, землетрясения - действиями страшных божеств,
злоумышляющих либо против него, либо против равных им существ, вступивших
с ними в борьбу. Всякие неприятности и бедствия, возможные в житейском
обиходе, даже случайная потеря какой-нибудь вещи, случайное спотыкание,
усышка масла в сосуде, порча провизии в амбаре и т. п. мелочи - все это
дело духов, которые кишмя кишат вокруг человека, принимая тысячи образов,
начиная с мелкой мухи, ящерицы, жабы и кончая крупными зверями в роде
медведей, тигров, крокодилов и т. д. Первобытные представления не знают,
однако, единого общего представителя зла позднейших религий; да и в этих
последних единый представитель зла - напр. Ариман Заратустры - только
хозяин, начальник целого сонма злых духов. Злые существа, главным образом
животные, чаще всего живут целыми родами, породами, как люди, и хотя каждый
род имеет своих хозяев, но последние вовсе не управляют злыми делами своих
сородичей. Очень часто творцами зла в первобытных религиях, как и в позднейших,
являются своего рода падшие ангелы, отвергнутые своими "хозяевами"
и действующие вопреки их воли. Так у северных народов медведи считаются
добрыми божествами, и если случайно медведь задерет человека, то это медведь
сумасшедший, изверг, отверженец, покинутый на произвол судьбы своими хозяевами.
Еще в одном отношении первобытные религии предупредили позднейшие: многие
губительные для жизни явления они рассматривают как знаки мудрого благожелательства
богов. Так, напр., смерть от утопления, от нападения диких зверей считается
у многих первобытных племен результатом желания тех или других богов (водяных,
лесных) приобщить к своему роду тех или других индивидов, как специальных
избранников. - В кознях злых существ нет ничего фатального, предопределенного,
но все бедствия, сопутствующие жизни, всецело дело их рук: люди никогда
не умирали бы, если бы не козни этих существ, которые то забираются в
тело человека, медленно поедая его, то внезапно уносят его душу или одним
ударом уничтожают его тело. Позднейшее представление о том, что смерть
внесена в этот мир особым духом зла, ведет, таким образом, свое начало
от самых первобытных религиозных представлений. Там же коренится идея
борьбы со злыми духами, целиком перешедшая и в мировые религии. До недавнего
времени думали, что первобытные племена относятся совершенно равнодушно
к своим добрым богам, между тем как именно злым они действительно поклоняются
и приносят жертвы. В действительности это не так. Поклонение и жертвы
воздаются обыкновенно только добрым божествам; со злыми ведется борьба,
приемы которой сложились в грандиозную систему шаманства. Рыцари этой
борьбы - избранники-шаманы, любимцы благодетельных божеств, с помощью
которых изгоняются духи болезни из тела больного, отыскиваются унесенные
души и вообще предотвращаются все козни злых духов. Поле деятельности
злых духов не ограничивается только человеком: сами боги, благодетельные
для человека, несвободны от посягательств злых божеств: и им приходится
защищаться против них всякими средствами. Амурские инородцы часто изображают
своих величайших богов (хозяев тигра и медведя) с амулетами на груди,
которые их должны защищать от злых духов. Чаще всего между ними происходит
открытая борьба, иногда бесконечная. Этой борьбой наполнена история всех
религий. Герои ее - везде одни и те же грандиозные или грозный явления
природы, олицетворенные в образы животных и человекоподобных существ:
Вишна и Шива, Ормузд и Ариман, Озирис и Сет, Зевс и Тифон, Юпитер и Сатурн,
Тор и Локи, Белбог и Чернобог, многочисленные аналогичные божества первобытных
народов - почти тождественные представители благодетельных и губительных
начал света и тьмы, дождя и засухи, жизни и смерти и т. п. За ними стояли
целые сонмы меньших богов и демонов. боровшихся между собой. Тождественны
также у самых различных народов часто даже образы животных, в которых
облекаются представители злых существ. Достаточно упомянуть универсальный
образ змея и дракона, ведущий свое начало от сходства молнии со змеем:
он встречается у самых отдаленных друг от друга народов, как северо-амеpиканские
индейцы (змей, поедающий яйца - гигантской благодетельной птицы), египтяне
(Сет, в виде змея Апеп; собирающийся проглотить солнце), греки (Аполлон,
начинающий свою карьеру борьбой с драконом) и т. д. Таким образом зрелище
объективной борьбы стихий и животного мира, и субъективное ощущение благодетельности
и губительности тех или других явлений природы, в связи с общим анимистическим
мировоззрением, послужили тем фундаментом, на котором постепенно выросло
дуалистическое мировоззрение о борьбе двух противоположных начал. Дуализм
этот, результат долгой эволюции, в начале не имел никакого отношения к
этическим категориям добра и зла, ограничиваясь сферами полезного и вредного
для человека, светлого и мрачного, веселого и страшного, открытого и обманчивого
в деятелях природы. Мало того: чертами дуализма отличаются даже сами представители
того и другого начала. Достаточно немногих примеров из греческой мифологии.
Отец богов. благодетельный Зевс, источник тепла и влаги - в то же время
гневный. громовержец. Лучезарный Аполлон, победитель тьмы - в то же время
истребитель, посылающий эпидемии и внезапную смерть. Богиня чистого ясного
неба, всеобщая оплодотворительница Афина - в то же время кровожадная богиня
войны. И наоборот, Гефест, типично демоническое существо, является насадителем
культуры среди людей. То же мы видим во всех мифологиях европейских народов,
в том числе и славянских, у которых, не смотря на наличность дуализма
в лице Бело - и Чернобога, Перун - такая же двойственная фигура, как и
греческий Зевс. Только постепенно дуалистические представления приобретают
этический характер, и сферы деятельности обоих элементов начинают строго
разграничиваться. Свое высшее выражение чистый дуализм нашел в религии
Зороастра, оказавшей такое огромное влияние на все мировые религии. Здесь
мы уже видим и полное разграничение сфер деятельности, и яркую этическую
окраску. "В начале была пара близнецов, два духа, каждый с особым
родом деятельности. Это добро и зло в мыслях, словах и делах. И в этом
учении. однако, немало следов более грубых материальных представлений.
и первоначальной двойственности самого родоначальника добра Ормузда, о
котором в одном месте Зенд-Авесты читаем, что "как добрый, так и
злой дух созданы Ормуздом". С введением христианства в Европе к старым
"черным" богам язычества присоединились и все добрые боги старых
мифологий, перечисленные в слуги дьявола, под знаменем которого объединялось
все то. что упорно продолжало жить в двоеверии масс от старого языческого
быта. С течением времени образовался настоящий тайный культ дьявола, немало
обязанный препирательствам теологов и глубокому невежеству средневековья.
Споры с гностическими сектами о роди дьявола, обилие сект, взаимно обвинявших
друг друга в служении нечистой силе, злоупотребление эксорсизмом со стороны
невежественного духовенства, появление дьявола на церковной сцене, где
он вместе со своим защитником (advocatus diaboli) вел процесс с Триединым,
всеобщая вера в чародейство и магию, нелепая легенда о возможности не
только насильственного подчинения дьяволу в виде одержимости, но и свободного
договора с ним, жестокие преследования за мнимое общение с дьяволом, наконец,
тайное исполнение деревенским население языческих обрядов, исполнение,
которое, вследствие своей таинственности странного смешения языческих
и христианских элементов, выросло в чудовищные сказки о шабашах ведьм
- все это сделало Ч. Конкретным, вездесущим и всемогущим героем средневековья.
Сами теологи формально облекли его телесностью и наделили всеми атрибутами
старого язычества. В XIII в Ч., как громовик в германской и славянской
мифологии, является среди вихря и бурелома, прокладывая себе путь через
чащу, принимая вид лошади, собаки, кошки, медведя, обезьяны, жабы, вороны,
филина, быка, летающего дракона, бестелесной тени. Он охотно является
и в одеянии, соблазняя женщин, то с лицом мавра в темной одежде, то в
виде женщин и т.п. Особенность его телесности - отсутствие задней части
тела. Христианские черты в этом изображении: нетвердое знание молитв и
символов веры, грубость голоса вследствие вечного горения, боязнь креста,
святой воды, молитвы, освященного воска и т.п. Что касается его деятельности,
то она носит черты грубого смешения языческих с христианскими представлениями:
он - творец всякого физического и морального зла, но он не гнушается и
более мелкой деятельностью; он - и вор, и лекарь, изготовляет любовные
напитки, насылает дурную погоду, соблазняет женщин и мужчин, принимая
соблазнительные образы, готов служить всем и каждому за простое поклонение,
унижается до роли шута и т.д. Его боялись все, заискивали в нем люди всех
положений и профессий, начиная с папы, епископов, монахов. королей и кончая
невежественными крестьянами. В течение целого ряда веков усиленно работали
юристы и палачи, борясь с Ч. И предавшимися ему посредством пыток и костров.
Даже реформация не могла остановить этой эпидемии. Достаточно вспомнить
вождя реформации, Лютера, бросавшего в Ч. чернильницей и верившего в козни
ведьм и в договоры с дьяволом. С ростом гуманизма и рационализма образ
Ч. Начинает бледнеть; образованные классы перестают верить в его существование.
Только в народных массах продолжает жить вера в козни Ч. И всяких его
разновидностей - водяных, леших, эльфов, гномов, русалок, - но и она в
значительной степени потеряла свою реальность, изредка только оживая с
особой силой в исключительные моменты народных бедствий - холеры, чумы,
голода и т.д. Любопытна юмористическая черточка в отношении к Ч., которого
часто именуется "глупым", "придурковатым" (Dummer
Teufel), легко одурачиваемым и обманчиваемым. Это не результат скептицизма,
а пережиток старого языческого отношения к злым духам, которые вовсе не
предполагались непременно одаренными высшими умственными способностями
и с которыми можно было бороться хитростью и обманом.
В представлениях нашего народа о Ч. живо сохранились остатки индогерманской
мифологии в смешении с христианскими о дьяволе. В представлениях о Ч., как о
кузнеце (во многих сказках и пословицах), в эпитете "хромой" узнаем греческого
бога подземного огня, ковача молний, хромого кузнеца, повредившего себе ногу при
низвержении его с Олимпа Зевсом - Гефеста, и тождественного с ним германского
Локи. Подобно последнему, и у нас Ч. рисуется кроме того лгуном, шутником и
насмешником. Точно так же живо сохранились черты старых богов грома, туч, грозы
(Зевс, Тор, Перун). Teufelskind и Donnerkind (дитя Ч. и дитя грома) - синонимы.
Эпитель Ч. лукавый (буквально - изогнутый) происходит от слова лик, которым
Перун бросает свои стрелы (Афанасьев). Вихри, бури и грозы - пляски и свадебные
праздневства Ч.". Коли дождь иде крозь солнце, то Ч. дочку замуж виддае"
(малорос. пос.). Вихрь на Украине называется "чертово висилье"; в Великороссии
думают, что во время вихря Ч. с ведьмой венчается. В более старых поверьях во
время грозы молниеносные духи вступали в брак с облачными женами; в грозах
видели свадебные торжества и непристойные игры ведьмы с дьяволом. Связывание Ч.
с образом козла (на шабашах ведьм Ч. является в виде козла) живо напоминает
любимых животных Тора, которыми он утолял свой голод и из костей которых их
снова воскрешал. Черти принимают вид и других животных старого животного культа
- волков, псов, воронов, змей и т.д. Ч. одинаково легко превращается в великана
и в карлика, пролезает в замочную скважину или пустой орех. Часто он является
мельником, мелет скоро и бесплатно, но подмешивая к муке песок; еще чаще -
кузнецом, превращающим на горне старух в красавиц, калек и уродов в тройных и
здоровых красавцев. Ему же приписывают поднятие гор, бросание скал и камней,
хранение золота и оберегание кладов. Черти захватывают маленьких детей и уносят
в дебри или подземные пещеры, взрослых девиц похищают себе в жены. В связи со
старыми представлениями, что болезни и смерть причиняются злыми духами, не
только смерть и болезни часто отождествляются с Ч., но каждая болезнь в
отдельности называется синонимом Ч.: ср. стрел - Ч. и стрелы - ревматизм, чемор
- Ч. и чемер - боль в пояснице, чемерь - головокружение, черная смерть - мор и
черный - эпитель Ч. (черный шут). Холера, оспа, чума часто рисуются в образе
женщин или животных. Оспа ходит с клювом и пятнает человека щедринками
(Великороссия). К болезни обращаются: "прости меня, оспина, прости, Афанасьевна"
(Вологод. губ.). Грыжа - от грызть (злой дух грызет больного - чисто
анимистическое представление). К старым языческим представлениям о Ч.
присоединились и христианские, иногда странно перемешанные. Так, в Михайлов день
кузнецы, заканчивая работу, ударяют трижды по наковальне молотом. чтобы
закрепить наложенные на дьявола оковы (Ч. - языческой кузнец. и Ч. - дьявол,
связанный в преисподней). Христианские представления создали синонимы Ч.
"нечистая сила" и придали ему характер искусителя, соблазнителя, совратителя
душ, сеятеля зла, но пасующего перед священными обрядами и знаками. Вот
нисколько пословиц, рисующих христианское влияние. "Много в Ч. силы. да воли ему
нет", "Ч. и век не пьет, а людей искушает", "Не с ветру говорится, что Ч. ладону
(или правды) боится", "Как Ч. за душой тянется", "Богатому Ч. деньги кует", "Ему
Ч. лыки дерет, а он лапти плетет", "Кого Ч. рогами под бока не пырял"
(соединение христ. с языч. элементом). Интересно и старинное насмешливое
отношение к Ч., которого в сказках любой служивый умеет обходить и надувать. Ср.
Roskoff, "Geschichte des Teufels" (Лпц., 1869) и Афанасьев, "Поэтические
воззрения славян на природу" (М., 1866-69, особ. т. III, гл. XXII).
Л. Штернберг.
/Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. Энциклопедический словарь
Изд. "Русское слово", 1996 г./
|