ЕВАНГЕЛИЧЕСКО-ЛЮТЕРАНСКИЙ ПРИХОД СВ. ЕКАТЕРИНЫ - РУССКАЯ ЛЮТЕРАНСКАЯ БИБЛИОТЕКА
|
Глава I. В России из трех имевшихся в нашей стране до 60-х гг. XIX века разновидностей протестантизма (лютеранство, реформатство и меннонитство) старейшей и влиятельнейшей была лютеранская форма протестантизма [271, 191]. Лютеранство считалось в России иностранной религией, поскольку объединяла членов нерусских этнических групп: иностранцев-эмигрантов и их потомков. Начало проникновения лютеран в Россию относится к XVI веку, вскоре после того, как они появились на Западе. Лютеранское вероучение в Россию распространялось через Польшу и Литву, в которых около середины XVI в. гуситы, лютеране и кальвинисты имели свои молитвенные дома. Одной из первоначальных причин эмиграции лютеран послужило противодействие, которое встретило новое вероисповедание с самого начала своего существования со стороны римского папы и католических государей. Вормский эдикт 1521 г. запрещал исповедовать лютеранство, приписывал сжигать лютеранские книги, обязывал граждан выступать против нового вероучения [233, 4]. Притоку и оседанию лютеран в России, напротив, способствовала существовавшая в стране религиозная терпимость к протестантам: им предоставлялась здесь свобода в исповедании веры и отправлении культа, разрешалось строить свои церкви. Власти сознательно отдавали предпочтение лютеранам (протестантам), поскольку протестантизм представлял меньшую опасность для ортодоксальной церкви и православной веры, чем католичество [271, 191-192]. Католичество, в силу фундаментальной догматической базы, строгой церковной иерархии и давней традиции в распространении своего учения, представлялось более сильным и не пользовалось преимуществами протестантской церкви в России. Путешествующий по России иностранец де ла Невилль отмечал, что «ни одно из вероисповеданий, за исключением католического, не находит себе в Московии запрещения» [206, 523]. Распространению лютеран в России благоприятствовали также политические условия, когда Россия имела напряженные отношения с католическими Польшей и Литвой и ориентировалась на лютеранские страны. Расширение политических связей приводило к обмену дипломатическими миссиями, с которыми наряду с иностранцами-лютеранами приезжали и лютеранские пасторы. Дипломатические союзы закреплялись браками русских государей на иностранках, преимущественно лютеранках, с замужеством перенимавших православную веру. Браки между гостями-иностранцами или служащими в России и местными жителями вели к прочному оседанию лютеран в стране. Увеличению численности лютеран в России способствовали в XVI—XIХ вв. и войны, в результате которых к территории России присоединялись земли с лютеранским населением и военнопленные-лютеране расселялись по русским городам. Развитие экономических отношений в Европе вело к расширению торговли европейских стран с Россией. С установлением торговых связей с Германией и Швецией в 1524 г. и основанием Ганзейского союза увеличился приток в Россию торговых людей, многие из которых были лютеранами. Заинтересованные в западных специалистах русские цари приглашали ко двору и на службу докторов, аптекарей, художников, переводчиков, пушкарей и военных. В этническом отношении это были шведы, финны, немцы, датчане, голландцы, французы, англичане и другие. Им давалось общее название — «немцы», возможно из-за непонятной речи (ср. немой) или преимущественной доли немцев в их числе. Немцы действительно представляли одну из самых значительных лютеранских групп в России. Интересно, что вошедшее в обиход слово «кирха» (от немецкого «Kirche» — церковь) означало лютеранскую («немецкую») церковь. Особенно значительный приток лютеран в Россию в XVIII в. был связан с именем Екатерины II, которая пригласила иностранцев для освоения российских земель.
1.1. Лютеране в России в XVI—XVII вв. Организация лютеранской общины в России, прежде всего в Москве, стала возможной с образованием постоянных иностранных поселений. Первые поселения иностранцев в России появились, по-видимому, в годы правления царей Василия III (1524—1533) и Ивана IV (1533—1584). Источники упоминают Стрелецкую слободу в Москве, сообщая, что она была выстроена для иноземных солдат (поляков, литовцев и немцев) при Василии III [81, 84, 305, 312]. Тогда же начали прибывать в страну различные специалисты: ремесленники, художники, торговцы и аптекари. Ливонская война (1558—1583) привела к особому увеличению числа протестантов в России за счет пленных, которые расселялись по разным городам. В 1559—1560 гг. в Москве появились лифляндцы — немцы, датчане, шведы, а также французы, англичане, шотландцы, голландцы, поляки. Основное поселение иноземцев образовалось на Яузе и получило название «Немецкая слобода». Полагают, что Немецкая слобода существовала еще во время Ивана III и его преемника Василия III, однако документально она засвидетельствована в середине XVI в. [326, 23]. Население Немецкой слободы составляли, кроме иностранцев-военнопленных с русского северо-запада и Балтики, многочисленные специалисты из немецких земель: офицеры, торговые люди, инженеры, ремесленники и ученые. Здесь мирно уживались друг с другом лица разных национальностей и конфессий [81, 320]. Началом истории старейшей евангелическо-лютеранской общины в России, которая появилась в Москве, принято считать 1559 г.; с этого года известно имя первого лютеранского пастора Тимана Бракеля [219; 266; 33]. Окончательно московская лютеранская община складывается с появлением в Москве лютеранской церкви и постоянно живущего в городе духовенства. Первое упоминание о сооруженной в городе кирхе относят к 1576 г. Ее существование было документально засвидетельствовано в письме Магнуса Паули, найденном в Ревельском городском архиве. В письме говорится о разрешении Великого князя (Ивана IV) немцам открыто придерживаться здесь чистого евангельского учения аугсбургского вероисповедания и дарования им церкви [236, 34]. Самая старейшая в России община, названная именем св. Михаила, начало истории которой относится к XVI в., оставалась действующей в течение более чем 350 лет, несмотря на то, что церковное здание лютеранской общины за это время не раз разрушалось и возводилось снова. В период царствования Ивана IV лютеране расселяются также во Владимире, Угличе, Костроме, Нижнем Новгороде, Твери, Казани, Архангельске. Они сначала появлялись в городах в качестве пленных, но затем оставались жить вместе со своими семьями. Однако из целого ряда мест поселений лифляндцев только в Нижнем Новгороде образовалась постоянная община со своим собственным проповедником [373, 2]. Сам царь Иван IV проявлял большой интерес к лютеранской вере: вел беседы с лютеранами и даже просил датского короля прислать ему русский перевод «Аугсбургского вероисповедания» и «Катехизис» Мартина Лютера. Интересуясь протестантизмом, Иван Грозный, подобно позже Петру I, проявлял особое пристрастие к теологическим спорам, любя пастырей как людей ученых [20, 520-521]. Положению лютеран в России в данный период времени несомненно способствовала политическая обстановка, когда Иван IV добивался союза и дружбы с королями лютеранских стран Дании и Швеции. Пытаясь упрочить свои политические позиции, царь устроил брак своей племянницы с герцогом Магнусом (старшим сыном Христиана, герцогом Гольштинии). Ведение войн требовало военных специалистов, солдат и оружия, что заставляло царя поддерживать торговые связи с европейскими странами. Франческо Тьеполо, сын Доменико (1509—1580), давший географическое, политическое и экономическое описание Москвы, сообщал, что Иван IV дал приют многим иностранным солдатам, которые обучают в городе московитов стрельбе из аркебузов, а также пригласил из германии инженеров и литейщиков [81, 63-64]. При Иване Грозном вызывались из-за рубежа толмачи-переводчики, хирурги и др., что приводило к увеличению численности немецкой слободы и соответственно и лютеранской ее части. Милости, оказываемые лютеранам Иваном Грозным, закончились разгромом немецкой слободы опричниками, в результате чего была уничтожена и лютеранская кирха. Поводом к этому послужило бегство двух немецких военнопленных Крузе и Таубе в Польшу [326, 25]. Основные же причины коренились в изменении политической обстановки — из-за поражения в войне России с Ливонией и начавшейся борьбы России с лютеранской Швецией. Военные действия сопровождались конфессиональным противопоставлением сторон: Иван IV обвинял ливонцев в том, что они «нарушили наказ Господний» и «переняли учение Лютера» [271, 193]. В целом же в период царствования Ивана Грозного протестантам жилось в России лучше, чем во многих других странах Европы [20, 521]. В царствование Федора Иоанновича (1584—1598) и Бориса Годунова (1598—1605) наблюдался дальнейший приток иностранцев в Россию. При преемнике Ивана IV Федоре уже до 5 тысяч протестантов служили в русских войсках, занимая, как правило, руководящие должности [271, 193]. Борис Годунов продолжал вызывать в Россию немецких ремесленников и техников, специалистов в медицине. Кроме того, он предлагал выписать из Германии, Англии, Дании, Франции, Италии ученых, чтобы учредить преподавание разных языков. Ратуя за подготовку образованных людей, он, выбрав из московских семей 18 детей, послал их изучать языки за границу [81, 187]. При нем была основана первая в Москве немецкая школа, существовавшая при лютеранской церкви. В ней обучалось около 30 учеников. Не являясь наследственным правителем и рассчитывая на поддержку иностранцев во внутренней и внешней политике, «Борис был очень расположен к немцам» [81, 285]. Наряду с полной свободой и правами гражданства в Москве, которые Годунов предоставил иностранцам наравне с московскими купцами, он даровал немцам свободу совершать богослужения, иметь свою церковь и жить в их «немецкой вере». Развивая отношения с другими, в том числе и лютеранскими странами, Борис Годунов желал породниться с чужеземными государями, предполагал выдать свою дочь замуж сначала за герцога Густава, сына Эрика — короля Шведского, а затем за одного из братьев датского короля [64; 81, 182, 288]. Политическая ориентация Годунова на иностранцев-иноверцев, или «нехристей, как называли московитяне каждого иностранца» [62, 364; 81, 290], вызывала недовольство московской знати и явилась одной из безусловных причин падения престижа Бориса Годунова в условиях прогрессирующего в стране социального кризиса. В период усиления польского католического влияния в стране в Смутное время положение протестантов обуславливалось скорее причинами политическими и экономическими, чем причинами религиозного порядка. Немцы — московские жители и наемные немцы — принимали участие в военных действиях с обеих сторон [81, 268]. События русской истории начала XVII века так или иначе сказывались на положении лютеран, испытавших на себе милость и гнев правителей в эпоху Смутного времени. При Лжедмитрии I, который защищал иноземцев, их положение было значительно лучшим, чем при Лжедмитрии II. В период Смутного времени вооруженные силы самозванца состояли из иностранцев (не только католиков, но и протестантов). Неправославные церкви пользовались особым покровительством Лжедмитрия I. При Лжедмитрии I лютеране пользовались полной свободой вероисповедания. Бывшие в Москве лютеране и кальвинисты допускались даже в соборную церковь города — Успенский собор. Несмотря на преобладание при дворе Отрепьева католиков, лютеранство было терпимо настолько, что в 1606 г. пастору Мартину Беру было дозволено государем произнести во дворце проповедь для служивших Лжедмитрию немцев, которым далеко было ходить в Немецкую слободу [219, 8; 266, 53]. В грамотах патриарха Иова, рассылаемых по всей стране, самозванец разоблачался как страдник, вор, беглец государства нашего, чернец, расстрига Гришка Отрепьев, который, по словам патриарха, пришел в Россию, чтобы «церкви божие разорити и костелы латынские и люторские учинити, и веру крестьянскую попрати, и православных крестьян в латынскую и люторскую ересь привести и погубити» [268, 131]. Положение протестантов изменилось при Лжедмитрии II, при котором лютеране подвергались опасности быть истребленными поголовно [20, 521]. В 1610 г. люди Лжедмитрия II уничтожили построенную при Борисе Годунове лютеранскую церковь в Москве [266, 51]. |